Получаю ответы и минусы на мой комментарий о Гурченко и КГБ. Я думала это известная история, потому, что Гурченко сама описала ее в одной из своих книг. Вот что я нашла по этой теме:
«Уже наутро после премьеры «Карнавальной ночи» Люся почувствовала, как резко всё изменилось. Её стали узнавать в троллейбусах. […] Но с вербовкой до той поры не сталкивалась. И вот она началась — прямо из общежития куда-то повезли. Какие-то люди в чёрном. Я и там говорила, как я люблю Родину, — ну ничего не понимала, куда они клонят! Потом уже впрямую предложили: «Скоро в Москву приедет много иностранной молодёжи, и нам это все будет очень интересно». А взамен за «помощь» предлагали и квартиру, и научить языкам интенсивно, но одно условие: никому ни слова! И даже родителям. А кому я ещё скажу! Я из Харькова, одна в Москве. […] Но тогда, в гостинице «Москва», я от предложений этих людей в чёрном отказалась. Так и сказала: я люблю Родину, но вот этого — не могу. И пошла сниматься в «Девушке с гитарой». Но этот отказ мне ещё аукнулся. Как? Я за съёмки в «Карнавальной ночи» получила 8 тысяч. По сравнению со стипендией в 260 рублей это было очень много! Выслала денег папе с мамой — на отдых. Себе купила часы-крабы, два костюмчика. И всё. Даже чулки для выступлений приходилось занимать у пианистки. И вдруг предлагают поехать с концертами и обещают за три песни 45 рублей официально плюс 300 — в конверте. Со мной должны выступать знаменитые артисты — ну, думаю, наступает звёздная жизнь! И тут в «Комсомольской правде» выходит статья «Чечётка налево»! Мол, зазнавшаяся звезда халтурит. А какая халтура — я на концертах выкладывалась: училась чувствовать зал. И началось. Харьков от меня открестился: «Позорит наш город!» На улицах швыряли камни — всё было. А однажды прямо со съёмок, вот как была в платьице, меня привезли на улицу Куйбышева. И там министр культуры Михайлов сказал: сотрём с лица земли, фамилии такой не будет — ясно? На том и закончилась моя первая жизнь в кино — я не снималась 10 лет. То есть снималась в ролях, о которых великая Фаина Раневская сказала: сняться в таком — как плюнуть в вечность. … Карикатура в «Комсомольской правде» изображала яйцо, из которого вылупилась Люся Гурченко — ярко накрашенная, с длинными хваткими руками, раскинутыми на манер хищных паучьих лап. Это был страшный итог её первой коварной славы. — Мне уже жить не хотелось. Я всерьез подумывала о том, чтобы покончить с этой жизнью: нет сил держаться. Казалось, что я никому уже не нужна. И я соглашалась на все выступления. Однажды меня спрашивают: «Можете поехать в Ногинск?» — «Конечно!» Беру легкое платьице, а это, оказывается, Норильск. И я с этим платьицем уже лечу на Север: один аэропорт, другой, уже под крылом не деревья, а кустарники, вечная мерзлота, а я со своим платьицем. В общем, где я только не выступала — даже в тюрьмах, пела в трамвайный микрофон, через который остановки объявляют. Всё прошла!» Первая слава. Людмила Гурченко рассказывает о том, что было после «Карнавальной ночи», еженедельник «Российская газета», 2013 г., N 192, с. 21.
После большого успеха Гурченко в «Карнавальной ночи» специально для неё был написан сценарий фильма «Девушка с гитарой» в расчете на её популярность, однако «Девушка с гитарой» не имела такого успеха, после чего за Гурченко закрепился «штамп» актрисы лёгкого, танцевального жанра. Материальное положение молодой актрисы было сложным, поэтому она была вынуждена зарабатывать, выступая с концертами на заводах, на шахтах, в поездках по стране, принимала предложения об участии в творческих встречах со зрителями, так называемых актёрских «халтурах». Это послужило поводом для травли, и в советской прессе появились «разоблачительная статья» Чечётка налево. В 1957 году во время съемок фильма «Девушка с гитарой» Гурченко вызвал министр культуры СССР Николай Михайлов и предложил сотрудничать с КГБ во время VI международного фестиваля молодёжи и студентов. Именно отказ на это предложение и стал настоящей причиной травли Людмилы Гурченко.
По словам Гурченко, этот период забвения длился 10 лет, но, роли у неё в это время все-таки были, так как в фильмографии Гурченко нет перерывов более одного года: из 54 лет её кинокарьеры было всего двенадцать лет (во второй половине 90-х и в 2000-е годы), когда она не снималась, но действительно, главную роль Людмиле Гурченко не давали на протяжении десяти лет. Сама Людмила Гурченко говорила об этом периоде своей жизни: «Я пережила много жестокостей. Жестокость есть в том, что в мой самый лучший период, когда расцвет человека, женщины, когда есть здоровье, и… десять лет не сниматься! Разве после этого что-то может быть страшней? Ничего!».
В этот период жизни Людмила Гурченко пробует сниматься в новом для неё драматическом амплуа: «Балтийское небо» (1961) — фильм даже был представлен на Международном кинофестивале в Венеции, «Рабочий посёлок» (1966), но роли в этих фильмах были скорее как исключение, в основном были эпизоды (яркие, запоминающиеся, но эпизоды): «Женитьба Бальзаминова» (1964), «Дорога на Рюбецаль» (1970) и «Корона Российской империи, или Снова неуловимые» (1971).
Обновлено 31/08/20 01:29:
Дополню той самой статьей в «Комсомольской правде», написанной Борисом Панкиным (хорошо поднялся по служебной лестнице) и Ильей Шатуновским в 1957 году.
«…особенно обидно за того молодого, способного артиста, чья слава исчисляется пока лишь какими-нибудь пятью минутами и которую так легко растерять, разменять на пустяки. Ему кажется, что, получив лишние пятьдесят рублей, он стал богаче. На самом же деле он только обокрал и себя и свой талант. А этого ни за какие деньги не вернешь.
Еще год назад комсомольцы Института кинематографии предупреждали увлекшуюся легкими заработками Людмилу Гурченко. Её партнеров наказали тогда очень строго, с Людмилой же обошлись мягко: все-таки талантливая, снималась в главной роли, неудобно как-то. Снисходительность товарищей не пошла молодой актрисе впрок. Для виду покаявшись, она вскоре снова отправилась в очередные вояжи. Концерт в клубе шпульно-катушечной фабрики, о котором мы уже рассказали. Концерт в Подрезкове. Концерт в Апрелевке. Концерт в Дубне… И в помине нет уже у начинающей двадцатидвухлетней артистки робости перед зрителем, того душевного трепета, который переживает каждый настоящий художник, вынося на суд зрителей своё творчество.
Какое уж тут творчество! Людмила снова и снова рассказывает эпизоды из своей биографии, а так как говорить-то ей, собственно, пока не о чём, и сделано ею ещё очень мало, она дополняет этот рассказ исполнением все тех же песенок из кинофильма «Карнавальная ночь».
Смысл её выступлений по существу сводится лишь к следующему: «Вот она я… Ну. да, та самая, которая в „Карнавальной ночи“… Помните?»
Сама актриса признавалась впоследствии: «В „Комсомольской правде“ вышла заказная статья Шатуновского „Чечетка налево“, после которой от меня все отвернулись. Так и говорили: „Кто она такая? Фамилии такой не будет. Сотрём в порошок. Ясно?“. И жизнь моя кончилась на 10 лет„.
Кроме Гурченко, в фельетоне упоминались также — как участники таких концертов — и другие знаменитые актеры, как, например, Михаил Кузнецов, Константин Сорокин и Сергей Мартинсон. Имел ли для них этот фельетон какие-то последствия, неизвестно.
«Левым» концертам с участием Гурченко был посвящён и другой фельетон — «Досифеевские нравы»:
«Но позволительно спросить молодую киноактрису Л. Гурченко — талант, только что вылупившийся из институтского яйца, — позволительно спросить; откуда у неё на заре туманной юности появилась столь рано определившаяся склонность к барышничеству (впрочем, сейчас это называется „левыми“ концертами)? Откуда у неё, всем и всецело обязанной своим положением советскому народу и государству, такое наплевательское отношение к общепринятым в нашей стране принципам поведения и государственной дисциплины?
Представьте себе, что сталевар сорвал плавку стали. Это же невероятное и чрезвычайное происшествие, влекущее за собой срыв плана, убытки и т. д.
Не менее дорого обходится (материально и морально) срыв киносъемки. А Гурченко сорвала не одну, а две киносъемки.
Грустно и горько, печально и позорно!
От чего это происходит?
От невоспитанности и нескромности»