Millenial pink — дымчатый оттенок розового и главный цвет 2016 — начала 2017 года. Рожденный в недрах блогов на Tumblr, он настолько быстро распространился по миру моды, что успел надоесть всем в рекордные сроки. Acne открыл розовый бутик, Nike запустил розовую коллекцию, журнал Fantastic Man поставил его фоном на свою весеннюю обложку, а Starbucks сделал из него фраппучино (что же еще). Наконец, Pantone окрестил этот оттенок «Розовым Кварцем» и официальным цветом 2016 года.
Розовый — непростой цвет, нагруженный определенными гендерными ассоцияциями. Сегодня розовый приобрел еще и социально-политическую окраску. Одержимость дымчато-розовыми вещами стала напоминать в прошлом году хиппи-манию 1960-х — те же месседжи мира, любви и гендерного равенства, те же узнаваемые цветовые гаммы. Однако, как и в случае с хиппи-культурой, розовый ждала печальная участь, а именно — коммерциализация. Тысячи компаний увидели в хайповом цвете золотую жилу и стали выпускать все более и более дорогостоящие товары (кульминацией этой цепной реакции стал, конечно же, выход розового айфона).
Бутик Acne, журнал Fantastic Man, Nike
Так что же придет этому тренду на смену? У большинства специалистов уже готов ответ, и это то, что уже принято называть «революционным красным». Кричащий цвет пожарных машин, крови и алых роз возвращается из давно забытых коллекций 90-х годов — и, возможно, надолго.
Сэру Исааку Ньютону принадлежит гипотеза о том, что свет — поток материальных частиц, корпускул, движущихся от источника света со скоростью света. У ярко-красного цвета самая большая длина такой волны, поэтому человеческий глаз замечает его раньше всех остальных цветов, и красные предметы зачастую кажутся нашему глазу крупнее. По этой причине его стали использовать, например, в светофорах как предупредительный цвет. Кроме того, красный оказывает стимулирующее воздействие на человеческую психику и даже вызывает учащение пульса. Для сравнения: нежно-розовый действует на человека успокаивающе, поэтому зачастую такой оттенок применяют в интерьере детских комнат.
В Институте цвета Pantone — мировом авторитете в области цвета и цветовой коммуникации — оттенком этого сезона уже называют Grenadine. Его описывают как «мощный, самоуверенный и динамичный красный, с ржавым тоном». Еще одним популярным сортом «революционного красного» в Pantone называют более густой оттенок бордового, который называется Tawny Port.
Первыми всевозможные оттенки красного вернули в моду еще в прошлом году Хиллари Клинтон, Тереза Мэй и Ангела Меркель: их так называемые силовые женские костюмы стали появляться на телеэкранах не реже, чем классическая темно-синяя униформа политиков мужского пола. В их исполнении красный стал своеобразным символом политических перемен, сдвига в сторону феминизации политического контекста. Как нетрудно догадаться, в такой роли цвет уже неоднократно выступал — с начала XX века красный сопровождал революционные потрясения по всему земному шару.
Хиллари Клинтон, Тереза Мэй
Тот факт, что за возвращение «революционного красного» отвечают именно политики, а не поп-звезды или актеры, указывает еще и на то, что цвет детских пеленок и Барби, вызывающий у миллениалов ностальгию по беспечному детству, в реалиях 2017 года смотрится как издевка. В современном мире, где президент США практически каждую неделю совершает неадекватные действия, а Северная Корея продолжает угрожать миру ядерными боеголовками, нежные цвета начинают казаться попросту неуместными.
Модная индустрия не заставила себя долго ждать: после нашумевшей ярко-красной коллекции Givenchy осень-зима 2017 и частых включений багряного в коллекцию Balenciaga того же сезона всем стало понятно, что пора идти в ногу со временем и носить вещи в смелом красном оттенке. Тренд закрепился окончательно благодаря сериалу «Рассказ служанки» — там уже от этого цвета никуда не уйти.
Givenchy, Balenciaga, кадр из фильма «Рассказ служанки»
Наконец, если сравнивать красный с дымчато-розовым, первый оказывается попросту практичнее: к красному легче подобрать аксессуары, и он не так полнит, как розовый. Словом, если собрать все причины воедино, то с переходом от миллениальского розового к красному как мода, так и общество совершили очередной отказ от романтичных фантазий и утопий в пользу активных действий и прагматизма.
Одежда — это один из наших способов трансляции своего внутреннего мира во внешний, это информационный носитель нашего психологического и эмоционального состояния. Все большему количеству людей сегодня хочется не демонстрировать всем и каждому свои уязвимые стороны, а, наоборот, подчеркнуть собственную силу и боевой настрой. И это вполне логично, ведь если миллениалы откажутся от розового инфантилизма и начнут по-настоящему решать проблемы, личные и общие, в реальном мире, то им наконец станет значительно проще в нем жить.