Предисловие:
Переводила книгу не я, пользовалась материалами с сайта
gallery.tokiohotel.ру
Растягивать на сто глав не булу, чисто вкратце и по существу)
Ну и чисто отсебятина: не считаю я такие откровения чем-то офигенно полезным обществу. Выпустил бы такое лет 10-12 назад, глядишь, и в США не нужно было бы «бежать», и так фанаты бы отвалились)
Well, ok. МНОГО текста, предупреждаю))
— Семья близнецов Каулитц была очень бедной, отец ушел от них в совсем юном возрасте, а мама Симона осталась одна тянуть на себе близнецов, на воспитание которых не особо оставалось времени. Милое воспоминание об отце: у них было туго в семье с продуктами, и отец как-то спросил близнецов, с чем они хотят бутерброд, и когда те не смогла выбрать, сделал им «бутер со всем понемножку»: джем, мед, и т. д. Но следом пишет, что отец, вероятно, изменял их матери.
— Цитаты по детским предпочтениям: Тому нравились всякие столярно-рабочие игрушки, а у Билла были куклы (в том числе Baby Born), игрушечные кухни и пр. Билл в детстве очень хотел быть принцессой и радовался, что принцесс мужского пола не бывает. Меньше конкуренции, лол кек чебурек. Также в детстве у Билла была игрушка — плюшевый бульдог (во взрослом возрасте у него было несколько настоящих бульдогов).
— Когда плакал один из близнецов, второй начинал плакать тоже, даже если сам и не хотел. Билл приводит пример: когда они узнали, что отец уходит от них, то Том расплакался, и мама с бабушкой бросились его утешать, а сам Билл заплакал лишь потому, что плакал Том.
— С детства Билл любил наряжаться, часто копался в мамином шкафу, чем вызывал недовольство мамы, сверстников и даже брата. В этом же контексте упоминает, что если бы Том тогда знал, что эта страсть Билла им поможет начать их карьеру, то ему бы это было куда менее неприятно.
— Дальше идут какие-то непонятно излишние и мерзкие моменты вроде того, что Билла укачивало в машине, но ему было стыдно признаться, поэтому он потихоньку блевал себе на футболку и надеялся, что по дороге высохнет. Важный факт)))
— Школьные истории: начинаются с выбора ранца, Билл хотел розовый со стразами, но в итоге согласился на компромиссный салатовый с пони и зайчиками. Дальше долгие бла-бла-бла о том, как ему казалось, их не понимали. При этом прямым текстом пишет: он специально доводил одну из воспитательниц и однажды довел настолько, что она через все здание тащила его за волосы к его матери. Симона (мама) тогда сказала: еще раз тронете моего ребенка, и я сообщу о вашем поведении выше! Ну, типичные яжребенок и яжмать, чо.
— Пикантная история из детства: Билл в юном возрасте мечтал о Ферби (тут я поняла, почему он мне так нравился — я тоже любила Ферби, лол), и у него была подружка Аннетт, у которой был настоящий Ферби (а не как у Билла подделка), и она его позвала в гости поиграть. Когда они пришли, то шли мимо комнаты ее родителей, где увидели через открытую дверь ее мастурбирующего отца с журналом. Билл тогда подумал, что раз отцу так пофиг, что его может увидеть дочь, то ему за такую цену никакие ферби не нужны.
— Затем в их жизни появился Гордон (отчим), и показал им великий и ужасный мир музыки. Милые воспоминания о счастливой маме, которая стала «буквально порхать над землей» (особенно после отвратного поведения детишек в школе, что близнецы прекрасно понимали). В то время Билл был большим фанатом Нены, и с поддержкой Гордона написал одну из первых песен. Вот цитата из нее: «я ненавижу насилие, оно повсюду! Но мы одни должны с ним справиться. Насилие, насилие повсюду в школах, насилие повсюду на улицах. Повсюду!» ШТОЖ.
— Дальше начинается адов треш. Семья за нехваткой средств переезжает из города в деревню неподалеку от калийного завода. Близнецы, ясное дело, из города в гетто переезжать не хотели, но хитрые родители заманили их собакой, которую взяли из приюта к переезду. На месте ребята познакомились с девочкой Астрид, которая, в свою очередь, познакомила их с миром занятиеа и наркоты (цитата «больше в этом месте заниматься было нечем»). После чего идут истории о первых поцелуях, или, как Билл их назвал «потерях ротовой девственности». Напоминаю, ребяткам по 10-11 лет навскидку.
— Первые истории о невнятной гендерной идентичности: в новой школе «глубинки» все решили, что к ним перевелись брат с сестрой, и старшеклассники дружною толпой сватались к «сестре». В этот момент Билл впервые решает, что он «свет мой зеркальце скажи», блаблабла, самый классный девчонка на районе. И нет, я не ошиблась с родом. И поехало, цитата: «если все эти мелкие придурки поймут, что все это время писали любовные письма мальчику, тем самым признав себя геями, то первым же делом отрежут мне член» и т. д. Ну, в итоге все поняли, что Билл наш Каулитц мальчик, и стали его обзывать в коридорах.
— Примерно в то же время (~11 лет) Билл начал физические взаимодействия с девочками и задался вопросом, вырастут ли еще его гениталии. Впрочем, виной тому, видимо, было его окружение — он пишет: «вряд ли многие из матерей догадывались, сколько членов побывало во рту у их 13-летних дочурок» (так почитаешь, видимо, глубинки везде одинаковы. эх.)
— Чуть позднее близнецы знакомятся с Густавом и Георгом (будущими барабанщиком и басистом Tokio Hotel), и сходу отмечают разницу между ними: Билл пишет, что рядом с Густавом они чувствовали себя уличной шпаной, а Георг был из очень обеспеченной семьи, и у него было все, и хотя ему тоже были не чужды вечеринки, Билл на тот момент «удивился», что к 13-ти Георг не пробовал наркотики. Пишет, что в «творческом процессе» они пили, курили, жрали щаурму, и спустя все эти годы делают, в принципе, то же самое.
— Рассказ про лав триангл между Биллом, его на тот момент девушкой Лизой и друганом Торбеном: НЕ гей Торбен постоянно лез к Биллу обжиматься, называл «педиком», при этом не считая себя самого таковым, чем изрядно бесил Лизу (но не Билла). Покоробило Билла только тогда, когда этот Торбен полез целоваться к Лизе, а когда Билл вознегодовал, отвел того в сторонку и его тоже поцеловал. «Игра-треугольник, о которой знали только мы трое. Даже Тому не сообщили» — пишет Билл.
— Дальше идет рассказ про участие Билла (одного) в немецком Star Search. Он подал заявку, и его позвали на прослушивание, и хотя мама была против, и вообще никто в него не верил, Гордон (отчим) поддержал его и повез в Берлин. Билл прошел отборочные и попал в 16-ку финалистов. Пишет, что приехал домой и разыграл домашних, мол, его не взяли. Спустя пару недель к ним приехала съемочная группа. После Билл и Гордон вновь отправились в Берлин, и их поселили в отель 4*, и Билл пишет, насколько ВАУ это для него было.
— В процессе конкурса после выступления Билл один из жюри сказал: где мать? Она здесь? Хочу посмотреть на женщину, которая позволяет своему сыну ходить в таком виде по улице. (Билл не комментирует это, лишь говорит, что Симона скромно подняла руку. А я считаю, что судья — м%дак).
— В итоге Билл проиграл, но старался держаться, разревелся только за сценой. И очень боялся возвращения в школу, что над ним будут смеяться и издеваться пуще прежнего. Но все оказалось не так плохо: никто его не шпынял, только шептались за спиной. А однажды к нему подошел мальчик, подарил открытку и сказал, что он очень круто выступил. Так или иначе, но этот опыт вылился в то, что Билла заметили сразу два продюсера: один (экс-певец) быстро отвалился, а вот второй был настроен куда решительнее… Петер Хоффман. Вскоре он сделает магдебургских школьников топ-звездами.
— Изначально все пошло по п..лохому сценарию: едва они подписали контракт, студия по слиянию перешла другой, и заниматься ими никто уже особо и не хотел. Но в конце концов решили-таки выпустить их клип на Monsun, и 15 августа 2005 года состоялась премьера сингла на тв.
— Не совсем понятно, сколько после этого прошло времени (но моим примерным подсчетам не более 2 месяцев), но когда ребят повезли выступать на местный «деревенский» фестиваль, стало понятно: это новые звезды. По ним сходили с ума, бросались на их машины и них самих, не давали прохода. В конце концов, осадили даже их школу, после чего директор лично попросила их больше туда не приходить))
— Какое-то время Билл с продюсерами обсуждали его мейкап. Многие были против, но основной (Дэвид Йост) сказал — делай как считаешь нужным, ты уже победил.
— Билл наконец-то встречается со своим кумиром всей жизни — Неной. Это было на премии Comet, где Билл ей пожаловался на необходимость фанеры. Та же ответила ему — радуйся, в таких моментах ты сможешь хоть немного расслабиться. Билл пишет, что реально потом оценил, когда можно просто прийти, пооткрывать рот, порадовать всех и порадоваться самому (мда).
— Про деньги Билл пишет, что по дурости и малолетству их контракт был составлен так, что они получали СИЛЬНО меньше половины прибыли, и тем не менее, денег стало много, очень много. И что он постоянно переживал о тратах — боялся, что придется вернуться в деревню, в школу, в нищету. Плюс студии постоянно давили на них, запрещали менять образ и пр. Ко всему прочему появились первые хейтеры — которые активно и агрессивно высмеивали не столько их всех, сколько Билла персонально, и это давило. Билл пишет об одном из первых выступлений на фестивали, где взрослые мужчины бросали в них тяжелые стеклянные бутылки, и задается вопросом, что было в головах и душах этих людей (справедливо — имхо). Интересная цитата: «Хайди всегда спрашивает, почему люди так нас ненавидели. Хороший вопрос. Это было другое время, и, конечно, у Том много болтал, мы были дерзкими и самоуверенными, но какие сильные реакции мы вызывали у людей … Может, у людей были проблемы с собственной занятиеуальностью, с которыми они не могли жить. из-за того, что им пришлось их подавить. Люди, которые не решались ходить и жить так, как хотели. Может, слишком уж молодыми мы были для такого успеха, сопляками с востока. Деньги всегда были огромной проблемой, особенно в Германии [..] Социальная зависть. […] Мы были разными парнями и обеспечивали четыре разных поверхности для атаки. Мы смогли чудесно объединить причины для ненависти. Но если вы посмотрите на те маленькие лица, которые у нас были тогда, и на то, насколько мы были молоды, эта жестокость просто абсурдна.«
— Далее история про перелом голоса. Он у Билла сломался резко и внезапно, и никто не знал, что с этим делать, приходилось мешать лайв и фанеру, перезаписывать старые песни и тд. А позже случилась «та самая жуть» — у Билла нашли кисту. Пришлось отменять концерты, хотя Билл выступал до самого последнего — полностью потерял голос прямо в процессе выступления, и его пришлось самолетом транспортировать на лечение. В тот период студии решили давить на их родителей, внушая, что психика ребят сломана, и им нужна помощь — родителей и их, продюсеров. Навязывали странные контракты, вызывали психотерапевтов, в общем, пытались получить максимум выручки с деятельности.
— Билл пишет, что уже через 18 дней после операции, которая обошлась ему в 40 000 евро, он должен был выступать на фестивале в Нью-Йорке. Все газетные статьи и заголовки кричали о том, как ему не терпится выйти на сцену, менеджеры подсчитывали денежки, а Биллу хотелось заорать, что это полная ложь. Он не хотел на сцену, хотел вообще завершить карьеру, потому что его преследовали страх и кошмары, как он стоит перед 20 000 человек и не может выдавить из себя ни звука. Но он решил взять себя в руки, подбодрил себя словами, ну чо ты, давай, все тебя ждут! И ринулся вперед на покорение Америки, которая была очень для них важна. Даже немецкие газеты стали облизывать их «интернациональный успех».
— Тогда же Билл впервые попробовал кокаин, цитата: «Некоторые из девушек регулярно ходили в туалет и возвращались потными и возбужденными, а через несколько минут исчезали. Что бы они ни брали — я тоже хочу! «Пойдем со мной», — сказала одна — все они, должно быть, были моделями, в любом случае они были невероятно красивыми и слишком худыми — и я последовал за ними в туалет для девочек в кабинку, в которую мы втиснулись шестером. В тот вечер я открыл для себя радость кокаина. Как и все в Нью-Йорке за двадцать. Мы отпраздновали это клюквенной водкой и белым дьяволом, которым долбили в нос каждую секунду до 5:30 утра. Черт — мне придется снова быть в маске через два часа. Но давать интервью с похмелья, все еще наполовину пьяным и накаченным, скоро перестанет быть проблемой, потому что я быстро стал мастером в этой дисциплине. Так вот на что была похожа жизнь! Америка была великолепна, и я любил свою темную тайную жизнь на печально известных улицах Нью-Йорка и свою новообретенную захудалую свободу.«
— Далее Билл пишет про переезд в Америку и предшествующие ему события. Показательная цитата: «Недостаточно того, что люди, которых вы никогда не встречали в своей жизни, абсолютно уверены, что они в отношениях с вами, что они с вами, что вы их родственная душа, их великая любовь, и они за годы их жизни, проведенные с этой сумасшедшей идеей, начинают интерпретировать каждое ваше публичное движение как знак им, так еще и орды фанатов осаждали вашу подъездную дорожку, что было невыносимо. И мы пока даже не говорим о хардкорных сталкерах, которые в последнее время, стали закрывать свои лица масками и шарфами, как психоубийцы, преследовали нас, куда бы мы ни пошли, и агрессивно держали камеры своих мобильных телефонов перед нашими лицами. Осада нашей виллы была почти невыносимой и предполагала совершенно новые измерения. По выходным к очень больным психам присоединилась вся окружающая деревенская молодежь. Ребята из соседних клоповников приходил заигрывать с девушками, выпить и скоротать скучное время в пустынном районе за воротами Гамбурга. Наш дом был местом паломничества. Туристическая достопримечательность. Даже нормальные семьи — отец, мать, ребенок — проезжали и взволнованно стояли на велосипедах, чтобы заглянуть через наш двухметровый забор и увидеть близнецов. Как в зоопарке! Это было похоже на путеводитель для людей с ампутированными мозгами. В самые экстремальные дни они разбивали лагерь на улице и зажигали костер. Перед нашим забором это выглядело как мини-фестиваль. Согласно девизу: »Колбаски гриль, пиво и взгляд на знаменитых близнецов Каулитц за два пятидесяти евро. Особенно жаждущие в первый ряд, пожалуйста! «Неужели мы превратились в дешевое шоу уродов? Хуже всего было то, что казалось, что никто не хотел нам помогать. Полиция то и дело проезжала мимо, но, казалось, сама наблюдала за происходящим с большим интересом. «Что ж, если вы хотите быть знаменитым, вы должны жить с этим. Это общественное пространство перед вашим домом, и стоять там может любой желающий. Может, подумайте о другой работе », — одна из шуток прозвучала в телефоне, когда я позвонил.»
— Дальше много-много абзацев про их новую жизнь в США, что сложно было понять, что до них никому тут вообще не то что дела нет, их в принципе никто не знает, и можно спокойно с утра встать и пойти гулять с собакой, а потом поехать в центр выпить кофе — и никто тебя не тронет, делай что хочешь.
— Потом идет долгая муть про Тома с его первой женой — Рией. Билл о ней очень мало говорит, буквально в 3 строчках промелькнула и уже развод (что наводит на старые воспоминания о пиар-истории). Примерно в то же время они писали альбом, и тогда же произошел Биллов эксперимент с эскортом))) Насколько я поняла, это была разовая акция, потому что Билл пишет, что готовился к ней неделями, и готовился так, как будто собирается совершить убийство, лол. Он снял под вымышленным именем номер в мотеле, где не нужно проходить через общий холл и подниматься на лифте, неприметно оделся, выбрал «кандидата» через спец сайт и еще и поспрашивал его на тему пропалить в нем фаната: «На каких языках ты говоришь?», «Ты был когда-нибудь в Европе?», «Тебе нравится немецкая музыка?» (п-п-п-паранойя). Кроме того, ему пришлось крепко напиться перед «операцией», иначе бы он не решился. Судя по тому, что он пишет, это был мужчина, хотя больше нигде по тексту он не уточняет.
— Спустя некоторое время, когда альбом был закончен, они решили вернуться в Лойтше, их «деревню». Тут мне очень понравилась цитата Билла о прошлом: «Я стоял в своей старой комнате в шляпе Dior и часами Rolex на запястье, глубоко вздохнул, вдохнул прошлое в последний раз и оставил свое детство позади. Как феникс, я выбрался из пепла в черный кадиллак. Назад домой, назад в Лос-Анджелес! Это началось в Лойтше и закончилось здесь сегодня».
Ну и в концовке идет несколько размышлений:
— О «Клубе 27», куда Билл так боялся попасть, но при этом не перестал бояться прикладываться к бутылке и до сих пор говорит, что «есть моменты, когда я должен быть абсолютно чист, и тогда я отказываюсь от всего» (подразумеваются наркотики и алко), то есть, даже не отрицает свое Небросание.
— О своем сольном опыте — интересном, смелом (ну, он пишет, что впервые решился что-то сделать «без парней»)
— О своих камнях в почках (где он боялся, что умирает, а Том, бросив все, был всегда-всегда с ним рядом)
— Конечно, несколько од любви Хайди (ну, без нее этой книги вообще бы не было).
В конце Билл почему-то заявляет, что это «true Tokio Hotel», хотя речь шла о нем одном. Oh well.
TH сегодня
Спасибо, если дочитали))
Я в свое время была типичным представителем 2007-го, так что мне было и интересно, и важно прочитать его мемуары. Разочаровали они меня до самого основания, но, может, так и было задумано))
The end!
P.S. Жора занятиеи.