Татьяна Лютаева:
У Татьяны, надо сказать, были очень жесткие методы работы. Думаю, такое возможно только у нас, на Западе бы не поняли, а у нас не понимали, что значит имитировать удар, имитировать пощечину. Например, на съемках эпизода, в котором Ягужинская и де Брильи бурно выясняют отношения. Не получался апогей сцены – пощечина. Дублей 10 было, и они были, скажем так, ощутимые и даже на лице уже пятна оставались. Но Светлане Сергеевне нужно было обязательно, чтоб у меня мгновенно включилась эмоция, то есть он меня бьет, и сразу же должна дать слезу. И она сказала Боярскому тихонько: «Миша, давай серьезную оплеуху!» И у него на пальце было кольцо, массивное, и он наотмашь, и у меня конечно слезы, уже не актерские, а настоящие. Я помню я как-то даже обиделась на это, потому что до того считала, что он ко мне относится как-то более трепетно что ли. Сейчас понимаю, что это было необходимо для той сцены, правильно, хотя до сих пор считаю, что кольцо можно было и снять.
Михаил Боярский:
«На съемочной площадке Дружинина мне крикнула: «Мужик ты или нет?! Ударить ее нормально не можешь?» И я такую пощечину залепил Лютаевой! Она на меня даже обиделась. Было видно, как заблестели глаза»,